Утраченный потенциал: почему исключение российских учёных из ЦЕРН — потеря для мировой науки
ЦЕРН — это место, где учёные со всего мира исследуют тайны Вселенной, он всегда был символом международного научного сотрудничества. Россия внесла значительный вклад в исследования ЦЕРНа, но санкции 2022 года и произошедшее сейчас отстранение учёных поставили под угрозу возможность такого взаимодействия и будущее российской науки.
Почему? Давайте разбираться.
Что такое ЦЕРН?
Представьте себе гигантскую подземную лабораторию, где учёные со всего мира пытаются разгадать самые фундаментальные тайны Вселенной. Это и есть ЦЕРН, Европейская организация по ядерным исследованиям. Она была основана в 1954 году и находится на границе Франции и Швейцарии.
Главная площадка ЦЕРН, на переднем плане — Швейцария, на заднем — Франция
Учёные этой лаборатории заняты исследованиями структуры материи и фундаментальных сил природы. Для этого ЦЕРН разрабатывает и эксплуатирует крупнейшие ускорители частиц в мире.
Самый известный из них — Большой адронный коллайдер. Он подобен огромному кольцу, где частицы ускоряются и сталкиваются друг с другом. Нужен он для того, чтобы ученые могли увидеть, что происходит в результате таких столкновений, и изучать элементарные частицы, из которых состоит наш мир.
Детектор ATLAS в составе БАК
Но ЦЕРН — нечто большее чем БАК. Здесь проводятся и другие эксперименты, в ходе которых изучают различные аспекты физики элементарных частиц. Например, эксперимент ALICE исследует свойства кварк-глюонной плазмы, состояния материи, которая существовала в первые мгновения после Большого взрыва. А проект CMS изучает свойства частиц, которые рождаются при столкновениях в БАКе.
Кроме того, в ЦЕРН проводятся международные коллаборации с участием тысяч учёных из разных стран. Чтобы понять фундаментальные законы природы, они проводят разнообразные эксперименты, исследуют свойства элементарных частиц, изучают ранние стадии Вселенной и многое, многое другое.
© Туннель БАК
Количество проектов, над которыми трудятся в ЦЕРН, впечатляет. Например, ученые проводят исследования в области вычислительной техники, детекторов частиц, магнитных систем… в общем, всё серьёзно и фундаментально.
Кстати, там же был предложен гипертекстовый проект «Всемирная паутина». В повседневной речи, говоря об Интернете, его нередко называют «Всемирной паутиной». Однако важно понимать, что это не одно и то же.
В общем, ЦЕРН — это не просто лаборатория, это настоящий символ научного сотрудничества. Учёные из разных стран, независимо от политических разногласий, трудились вместе на благо научного прогресса всего человечества.
И Россия всегда играла важную роль в ЦЕРНе, но в 2022 году ситуация резко изменилась.
Роль России
Началось всё ещё в 1954 году, когда СССР выступил одним из основателей организации. Вклад, который внесли российские учёные и инженеры за прошедшие десятилетия, огромен. Они участвовали в создании многих ключевых установок лаборатории, включая БАК.
Тысячи российских специалистов трудились над созданием этого чуда инженерной мысли. Они разрабатывали сложнейшие системы управления, создавали сверхпроводящие магниты, без которых работа коллайдера была бы невозможна.
Почему же Россия вообще в этом участвовала? Всё благодаря советскому опыту и научной школе.
Например, давным-давно, в 1949 году в СССР был запущен синхроциклотрон в ОИЯИ (объединенный институт ядерных исследований) в Дубне, который стал одним из первых крупных ускорителей частиц в СССР. Он сыграл важную роль в исследованиях фундаментальной физики, а позднее на его основе разработали более мощные ускорители.
Ещё одним важным достижением стала разработка протон-синхротрона У-70 на базе института ядерных исследований в Протвино в 1967 году (в те времена энергия ускорителя была рекордной). Он до сих пор действует и остаётся самым высокоэнергетичным ускорителем России.
Неоспорим тот вклад, который внесли советские и российские учёные в развитие теории и практики физики высоких энергий: они участвовали в создании ускорителей и детекторов, а также в анализе данных, которые были получены в экспериментах.
Достаточно вспомнить академика Герша Будкера, одного из пионеров ускорительной техники, и его ученика, академика Александра Скринского, который вошел в историю как создатель уникальных установок для исследования свойств элементарных частиц.
После того как интерес к международному научному сотрудничеству в области физики частиц возрос, Россия приняла участие в нескольких крупных проектах, вот и БАК совместно построили для ЦЕРНа.
Российские физики принимали активное участие в работе всех экспериментов на БАКе. Например, они сыграли ключевую роль в открытии бозона Хиггса. Кроме того, наши учёные вносят существенный вклад в развитие грид-технологий, которые позволяют обрабатывать огромные объёмы данных, получаемых в ЦЕРНе.
Моделирование данных для детектора CMS БАКа. Здесь после столкновения двух протонов образуется бозон Хиггса, который распадается на две струи адронов и два электрона. Линии представляют собой возможные пути частиц, образующихся при столкновении, а энергия этих частиц показана синим цветом
И даже сейчас в России продолжаются исследования и разработки новых типов ускорителей частиц (включая линейные ускорители, кольцевые ускорители и многие другие). Нужны они чтобы повысить производительность ускорителей, увеличить их эффективность, а также разработать новые методы ускорения частиц.
Наука без границ?
К сожалению, в 2022 году ситуация поменялась. В связи с событиями на Украине, ЦЕРН принял решение приостановить участие России (и Беларуси за компанию) в своих проектах. Следовательно, российские и белорусские учёные больше не смогут работать на БАКе и других установках ЦЕРНа.
И вот теперь, в марте 2024 года, ЦЕРН объявила о полном прекращении сотрудничества с Россией на фоне всё тех же известных событий.
«Организация прекратит сотрудничество почти с 500 российскими специалистами 30 ноября, им уже ищут замену», — об этом заявил представитель Европейской организации по ядерным исследованиям Арно Марсолье.
На данный момент у нас менее 500 пользователей, которые всё ещё связаны с какой-либо российской организацией, большинство из которых не проживает в этом регионе (в Швейцарии). Приостановление действия соглашения о сотрудничестве вступит в силу с 30 ноября этого года.
Также в СМИ присутствует информация, что пока ещё с ЦЕРНом работают около 600 учёных из Объединенного института ядерных исследований (ОИЯИ) в Дубне. С ним у ЦЕРНа заключен отдельный договор, который тоже скоро закончится, но пока что решение по нему не принято.
Те аспиранты, которые пишут диссертации, сохранят доступ к данным (им разрешат приезжать в ЦЕРН). При этом тот же Марсолье отметил, что ЦЕРН продолжит сотрудничать с учёными РФ, но не из институтов в России. При этом ни слова о том, смогут ли они получить доступ к данным после 30 ноября.
Не исключено, что те, кто занимался самыми крупными экспериментах на БАК, включая CMS, ATLAS, LHCb и ALICE, учёные, которые вложили несколько десятков лет своего труда в эти проекты, останутся ни с чем.
Мысли вслух
К чести совета ЦЕРНа стоит сказать, что они всё-таки пытались тянуть время. Да и ученые разных стран призывали руководство организации не идти на такой шаг, который, совершенно очевидно, принят из-за политического давления.
Излишне сгущать краски, впрочем, тоже не стоит. Как отметил академик РАН Александр Сергеев в интервью «КП», ситуацию не надо понимать так, что было 500 учёных, которые сидели в ЦЕРНе безвылазно, и в одночасье оказались безработными. Большинство приезжало на месяц-другой.
В их распорядке жизни мало что изменится. Но то, что они не смогут проводить там эксперименты, конечно, не радует
И что же нам теперь делать? К сожалению, простого решения у этой проблемы нет. Но кое-что сделать, чтобы смягчить негативные последствия, всё-таки можно.
В первую очередь, необходим диалог между ЦЕРНом и российским научным сообществом. Важно, чтобы обе стороны искали компромиссные решения.
Как вариант рассматривается создание альтернативных научных площадок. Например, Россия могла бы инвестировать в развитие собственных ускорителей частиц и иных научных установок. В этом случае российские учёные могли бы продолжить свои исследования, не завися от ЦЕРНа.
Благо в Новосибирске как раз достраивают ускоритель СКИФ (Сибирский кольцевой источник фотонов).
Или создаётся мегапроект NICA (на базе ускорителя «Нуклотрон») в Объединённом институте ядерных исследований, который вполне можно считать инновационным. На нём можно будет исследовать физику частиц в ранее недоступной области параметров и условий.
С его помощью учёные ОИЯИ смогут воссоздать в лабораторных условиях особое состояние вещества, в котором пребывала наша Вселенная первые мгновения после Большого Взрыва, — кварк-глюонную плазму.
Ещё рассматривается вариант создания международной лаборатории, аффилиацией (научным присоединением) которой смогут пользоваться учёные из России. Важно, чтобы учёные из разных стран продолжали сотрудничать друг с другом, несмотря на политические разногласия. Это необходимо, чтобы предотвратить изоляцию отечественной и обеспечить её прогресс.
Так какой же из этих путей наиболее реалистичен?
На самом деле, все три пути взаимосвязаны и должны воплощаться вместе. Сохранение диалога между ЦЕРНом и российским научным сообществом может помочь найти тот компромисс, который устроят обе стороны. Создание альтернативных научных площадок позволит российским учёным продолжить свои исследования, а укрепление международного научного сотрудничества поможет избежать изоляции российской науки.
Конечно, реализация этих путей едва ли будет лёгкой. Она потребует значительных усилий как со стороны ЦЕРНа, так и со стороны России, однако иной альтернативы нет. Если мы хотим, чтобы наука продолжила свое развитие, мы должны найти способ преодолеть политические разногласия и сохранить международное научное сотрудничество.
Вместо заключения
В целом, последствия этих санкций могут быть довольно серьёзными. Во-первых, российские учёные лишаются доступа к уникальным экспериментальным установкам ЦЕРНа, что неизбежно скажется на их научной продуктивности.
Эксперимент CMS
Во-вторых, нарушаются давно сложившиеся научные связи между российскими и западными физиками, что может привести к изоляции российской науки.
В-третьих, санкции могут отбить у молодых людей желание заниматься наукой, ведь они видят, что даже в такой далёкой от политики сфере, как физика элементарных частиц, нельзя быть уверенным в завтрашнем дне.
Ситуация с санкциями ЦЕРНа производная более широкой проблемы — политизации науки. В последние годы мы всё чаще видим, как политические соображения влияют на научные исследования. Это опасная тенденция, которая может привести к замедлению научного прогресса и даже к научным ошибкам.
ЦЕРН всегда позиционировал себя как центр международного научного сотрудничества, где учёные из разных стран работают вместе вне зависимости от политической конъюнктуры. К сожалению, сейчас этот принцип нарушен.
Наука должна быть свободной от политики, а учёные должны иметь возможность проводить исследования и обмениваться результатами своей работы, независимо от их национальности или политических взглядов.Только в этом случае наука сможет служить на благо всему человечеству.
Такие дела.