Что бы было, если бы украинское контрнаступление завершилось успешно

Тема украинского контрнаступления уже почти закрыта, хотя де-факто от него давно никто ничего не ждёт.

Мы периодически касались этой темы — хода контрнаступления и некоторых его результатов. Сегодня попробуем разобраться, чего же Украина хотела добиться — планы, возможности, надежды.

Почему юг?

В 2022 году осенью ВСУ удалось добиться значительных успехов, нанеся рассекающие удары на Харьковском направлении, отбросив российские силы и вернув некоторую часть территории. Параллельно с этим российские войска оставили Херсон, оборона которого была расценена как нецелесообразная с военной точки зрения.

Это вдохнуло в правительство Украины и иностранных союзников веру в то, что можно рассчитывать на бОльшие успехи, надо только больше сил накопить. Однако ожидать скорых успехов на востоке было трудно — за годы противостояния с 2014 года там много подготовленных рубежей.

Но главное было в том, что эти рубежи можно достаточно удобно обслуживать, ведь за ДНР и ЛНР стоит снабжение из России и организовывать логистику там довольно легко. Да, после ударов тактическими ракетами Himars и М270 GMLRS, российские силы были вынуждены растянуть коммуникации и отодвинуть склады от линий соприкосновения. Однако критично на снабжение это (конкретно эти факторы) не влияли.

А вот южные территории Россия только заняла, снабжать по узкому сухопутному коридору вдоль Азовского моря достаточно большую группировку было проблематично. Поэтому её снабжение довольно диверсифицировано. Роль транспортного хаба играет полуостров Крым, а в него грузы попадают по крымскому мосту и по морю.

Другой важный момент — отсутствие до времени серьёзных укреплений и заграждений, а войска приходилось значительно растягивать для покрытия значительного периметра. Предполагалось, что имей ВСУ значительное количество бронетанковых кулаков, успех под Харьковом можно повторить более масштабно.

Наконец, политические последствия. Тяжёлый разгром мог вывести ВСУ к Азовскому морю, окружить крупные группировки российской армии и создать угрозу контролю над самим полуостровом. Репутация Российской Федерации должна была получить такой удар, что мог возникнуть вопрос о стабильности внутри страны — с вероятностью пикантных последствий, как это уже было при развале СССР или Российской Империи.

Но это общие моменты, а что насчёт конкретики?

Стратегия и тактика

На многие месяцы конфликт встал на оперативную паузу и всё внимание сконцентрировалось на боях за город Бахмут и так называемые «бои местного значения». Украина стала копить силы для наступления, а Россия готовить оборону на юге.

Российские войска принялись строить сеть укреплений и инженерных заграждений на левом берегу Днепра — в сети это получило название «линия Суровикина» по имени командующего Объединённой группировкой на Украине (надеемся, его ещё не запрещают упоминать?). Не то что бы это была единая сеть укреплений или конкретный укреп район — кто-то называет так всю оборону на юге, а кто-то — участок в Запорожской и Донецкой областях.

Кроме соединений сухопутных войск (части 8, 58, 6, 5, 35 и 36 армий), в состав сил входили две бригады спецназа ГРУ, 336 и 40 бригады морской пехоты, а также береговая оборона и добровольческие формирования. Со стороны Украины это танковая бригада, две механизированных, четыре бригады морской пехоты, одна егерская и одна горно-штурмовая, а так же соединения Нацгвардии.

Некоторые украинские соединения прошли подготовку на военных базах стран НАТО и были оснащены натовскими вооружениями и военной техникой — танки Leopard 2 и Challenger 2, боевые машины пехоты Bradley и Marder, БТР M113, MRAP MaxxPro, а также артиллерийские системы, инженерные машины и многое другое.

Основным направлением была линия рубежей Малая Токмачка — Пологое, где оборону держали одни из самых боеспособных соединений армии РФ: 58-я армия в составе 19-й, 42-й мотострелковых дивизий (МСД), 70-й мотострелкового полка (МСП), а так же подразделений спецназа ГРУ и добровольцев.

Атаки планировалось сосредоточить в районе населённых пунктов Работное и Вербовое и далее на Токмак. В случае успеха это могло дать в руки ВСУ контроль над дорожной сетью в регионе и стремительному развитию прорыва к городу Мелитополь, выходу к морю и окружению российских войск.

Другим важным направлением на Юге было Бердянское, или Мариупольское, немного восточнее. Там ВСУ ждала оборонительная линия получившая название по селу Новодонецкое, и включала такие уже известные населённые пункты как Нескучное, Старомлиновка и Урожайное.

Западнее на «днепровском фронте» предполагалось вести отвлекающие действия — мелкие десанты и артиллерийские дуэли, направленные на создание благоприятных условий для переправы крупных сил и развитию наступления на этом направлении, в случае успеха, в Запорожье.

Восточный фронт

При этом более крупный масштаб боёв был ещё восточнее — на стыке Запорожской и Донецкой областей. Украинские силы предприняли атаки на Бахмут, Авдеевку и Клещеевку, где снова развернулись кровопролитные бои. Также наступательные действия предполагалось вести и в Луганской области.

В эти операции, по всей видимости, вкладывался смысл сковать боеспособные части и не дать их перебросить на угрожаемые направления. Опять же, в случае крупного успеха можно было рассчитывать на продвижение в сторону Мариуполя.

Всего Украина выделила до 150 000 солдат для проведения операций. Им противостояли столько же или немногим меньше солдат со стороны России.

Что пошло не так

Как это обычно бывает, проблемы в ходе наступления стали следствием проблем при его подготовке.

В первую очередь, это время. Украина ожидала поставок новых вооружений и обучения на него личного состава. Это дало России возможность значительно усилить оборонительные рубежи в беспрецедентных до этого масштабах со времён Второй мировой:

• Первый эшелон закрывали обширные минные поля, прикрытые траншеями и «лисьими норами».

• Во втором эшелоне минные поля потоньше, и огромное количество заграждений по типу «зубы дракона» — бетонные противотанковые надолбы.

• Их, в свою очередь, закрывали вкопанные бетонные огневые точки и сеть траншей.

О контрнаступлении вовсю говорили ещё зимой 2022-2023 годов, а эксперты назначали для этого почти каждый месяц начиная с марта. В реальности его следовало ожидать не раньше серьёзных потеплений в конце апреля 2023 г., когда танки могли действовать не боясь вязкого грунта из-за талого снега и мокрых осадков.

К 4 июня, когда украинцы таки начали ожидаемое наступление, российская сторона успела предпринять основные меры. В первых числах июня украинцам удалось достичь отдельных успехов, но всего за летние бои более менее установить контроль удалось лишь на 90 км².

Войска увязли в минных полях, российская разведка оперативно выявляла бронегруппы, после чего те подвергались атакам с воздуха. Действовали так же мобильные группы спецназа с противотанковыми вооружениями, которые выбивали бронетехнику с помощью ПТРК. Наконец, значительная часть техники просто подрывалась на минах или застревала.

В итоге украинцам едва удалось достичь рубежей первого эшелона обороны, но прорвать его так и не удалось. Максимально напряжённым моментом было 12 июня и попытки срезать так называемый Времевской выступ. Удалось взять под контроль Сторожевое, Нескучное и другие сёла. Но успешные контратаки сухопутных сил РФ смогли остановить и относительно стабилизировать ситуацию.

Уже со второй недели боевые действия снова сошли к позиционной войне. Основная роль от бронетанковых и механизированных подразделений перешла к артиллерии. Современные средства разведки не давали фактора внезапности практически нигде, и исход атак и контратак снова решали артиллерийские дуэли.

Переоценка и недооценка

Это вообще основная причина неудач на войне. В первую очередь, с украинской стороны она касалась слишком высоких надежд на западную технику. Ещё в 2022 году ожидалось получить до 300 танков и столько же БМП плюс лёгкая бронетехника, но в итоге едва перепала треть от ожидаемого.

При этом ВСУ доставались в основном обноски — большая часть Леопардов и Челенджеров в реальности немногим превосходила украинские Т-64. Да и то скорее оптикой и системами управления огнём. Хорошо модернизированный Т-64 или Т-72 едва ли уступал бы им. Однако после боёв 2022 года Украина потеряла слишком много бронетехники и уже нуждалась не столько в качественном, сколько в количественном усилении.

Но главное даже не полученная техника, а неполученная. В первую очередь это касалось истребителей F-16, которые должны были помочь взять паритет в воздухе и стать носителями дальнобойных ракет. Также это оперативно-тактические ракетные комплексы ATACMS, которые позволили бы наносить точечные удары на оперативную глубину по штабной и складской инфраструктуре.

При этом уровень управления войсками РФ оценивали по Харьковскому наступлению. Рассчитывали, что первые успехи приведут к деморализации личный состав, а командование будет парализовано и безынициативно. Также предполагалось, что дефицит боеприпасов сильно ограничит огневые возможности российской армии. Ничего из этого в полной мере не случилось.

Что хотели и что получилось

Украинцы ожидали войну в духе Второй мировой, а получили войну в духе Первой мировой. Впрочем, это уже не первый такой облом в ходе СВО.

Всевозможные прорывы первого эшелона российской обороны на Юге оказались, главным образом, фальстартом со стороны проукраинских СМИ. Украинские войска несли потери от российского огня, зачастую, ещё до того, как достигали минных полей, российская авиация действовала почти безнаказанно за счёт наличия у ВСУ в основном ПЗРК, что не покрывало нужных дистанций для поражения вертолётов.

Неприятным сюрпризом для украинцев стали дроны-камикадзе Ланцет, чей массовый дебют значительно обескровил технику и артиллерийские системы и стал важным элементом и «контрбатарейной борьбы», выводя из строя артсистемы и пункты управления.

Со стороны Украины эксперты оценивают низкий уровень слаженности и синхронизации, слишком сильное распыления сил. Из-за этого не удалось реализовать одно из главных преимуществ — высокое насыщение ВСУ тепловизорами и возможностями ночного боя, многие подразделения шли в атаку засветло, не используя ночное время суток.

Западные страны нажимали на Украину, намекая на незадействованные резервы, но в условиях отсутствия успехов на раннем этапе это свелось бы к двустороннему перемалыванию сил без видимых результатов — позволить себе такое украинцы уже не могут, ввиду дефицита мобилизационных резервов.

Основным же выводом является то, что рассчитывать на масштабный разгром армии РФ Украина не может. Российские войска, при всех известных недостатках, не находятся в такой кондиции, чтобы позволить противнику разорвать фронт и окружить крупные силы. Ничего, кроме выдавливания, армия Украины не может себе позволить, но и это требует ресурсов, которые едва ли сейчас есть у страны, и едва ли она их получит от союзников.

Таким образом, возникает патовая ситуация, которая по большому счёту должна спровоцировать начало переговоров. Ни ресурсов, ни времени на подготовку нового контрнаступления тех же масштабов уже нет.